НАВЕРХ

«Нарождается эпоха Швондеров»: зачем интеллигенция идет на улицу

Фото: © Sibnet.ru

В грядущее воскресенье в Новосибирске снова митинг. Но теперь на улицу выходят не защитники морали, «уволившие» директора Оперного театра и снявшие с репертуара «неугодную» оперу «Тангейзер». Теперь встать под лозунги намерена местная интеллигенция. Какого результата рассчитывает добиться «феэйсбучная» публика, рассказал один из активных сторонников акции, экс-чиновник облправительства, глава реготделения «Партии Прогресса» Андрей Гладченко.

В новосибирской версии оперы Вагнера в гроте (разврата) побывал Иисус Христос, а не «оригинальный» рыцарь Тангейзер. Окрещенные в СМИ «православными активистами» защитники морали и религиозных ценностей провели серию митингов, заявив об оскорблении чувств верующих и потребовав снятия оперы с репертуара, уголовных дел для режиссера и директора театра и увольнения местных чиновников от культуры.

По инициативе митрополита Новосибирского и Бердского Тихона конфликт дошел до суда, суд оскорблений чьих-либо чувств со стороны директора театра и режиссера не увидел. За этим оправдательным решением последовал новый митинг несогласных, с дополнительными лозунгами — про закон и дышло.

В итоге Борис Мездрич был освобожден от должности главы театра по решению Минкультуры РФ. Опера, соответственно, снята с репертуара. Позиция ведомства заключается в том, что госучреждение культуры не должно допускать оскорбления чьих-либо чувств (этот факт, несмотря на решения суда, подтверждается тысячами протестующих), а произведение, создаваемое на государственные средства, не должно являться причиной общественного конфликта.

— Зачем встречное протестное движение? Какую, скажем, угрозу вы видите в решениях по «Тангейзеру»?

— На мой взгляд, происходящее грозит деградацией культуры. Любое ограничение творчества художника грозит деградацией, а сейчас — дикое какое-то вооруженное озлобленное ограничение, просто по всем фронтам.

Любое произведение искусства должно будоражить. Если оно не будоражит — оно не произведение искусства. Оно – фуфло. А сейчас произведения пытаются лишить основного свойства – будоражить. Это если говорить о культурном контексте.

— Другие аспекты?

— Не вдаваясь в конспирологические теории о том, кто их (православных активистов) вывел на улицу, я допускаю, что многие вышли просто потому, что они так чувствуют. Это попало на их уровень образования, на их уровень воспитания, лихо легло на их мировоззрение.

У нас нарождается эпоха Швондеров. Я каждую секунду вспоминаю «Собачье сердце» — такое впечатление, что на самом верху стратегия состоит в том, чтобы зачерпнуть с самого дна человеческого и пестовать именно эти чувства, мироощущения. Для того чтобы рулить обществом в целом.

Если идеальным обществом рулят лидеры – культурные, научные, лидеры мнений и так далее, то такое впечатление, что стратегия нашего общества в том, чтобы им рулили самые низкопробные рефлексы, которые есть в каждом из нас. Во мне – в том числе. И меня подстрекают на то, чтобы я действовал самыми примитивными способами вместо того, чтобы действовать на уровне высшей нервной деятельностью — с помощью того воспитания и образования, которые мне удалось получить.

Сегодня дискутируем в соцсетях с людьми, принимающими решения, с депутатами. Они демонстрируют такую дремучесть в области культуры, что просто страшно. Оказывается, мы уже упустили несколько десятилетий образования. У нас выросло целое поколение, которое пошло во власть, вошло в истеблишмент, которое вообще никак не образовано в смысле культуры, в смысле общественной жизни…

Люди не представляют, что такое опера, что такое либретто, в чем роль режиссера в опере. Они, не понимая смысла режиссерской деятельности, не дают ему права на интерпретацию того или иного художественного произведения. Им это в голову даже не приходит!

Я уж не говорю о тех…, кому эта тема вообще побоку. Кому просто нужно проявить свою агрессию и желательно, чтобы эта агрессия была кем-то канализирована в одно русло, чтобы они чувствовали себя стаей. И еще более желательно, чтобы им дали отмашку на как можно более высоком уровне. А тема при этом может быть любая.

— Почему, на ваш взгляд, такое активное уличное отстаивание моральных ценностей, как заявляется, происходит именно в Новосибирске?

— Новосибирск меня настораживает последнее время. Действительно, уж слишком часто в последнее время на этой географической точке сходятся какие-то самые мрачные события. И непонятно – звезды так сошлись или это кто-то экспериментирует на нас. Или кто-то решил окончательно уничтожить имидж Новосибирска в конкурентной борьбе регионов… Пока ответа я не нахожу. Но очевидно, что если в Новосибирске есть люди, которых это категорически не устраивает, они обязаны себя как-то проявлять.

Если мы просто молча все это проглотим, то Новосибирск станет лидером в процессе возвращения страны в средневековье.

— Обычно интеллигенция не идет на улицы…

Обычно да. Интеллигенция всегда была мягкотела и беззуба. Поэтому ее всегда и сметают первой. Возможно, так произойдет еще не один раз.

— Улица теперь стала единственный способ разрешения споров? Для всех?

— Да. Потому что иные способы коммуникации между обществом и возглавляющим это общество истеблишментом разрушены со стороны истеблишмента. Разрушены средства массовой коммуникации, они монополизированы и вывернуты на изнанку. Разрушена журналистика как профессия. Тотальная пропаганда разрушила самостоятельность мышления.

Сегодня мы можем бесконечно высказывать свое интеллигентное мнение в «Фэйсбуке», но нас будут читать сто человек, таких же как мы. То есть мы не выйдем за пределы своей узкой тусовки. А собираться на кухнях – это… то, чем интеллигенция кормилась не один век, но тоже — варение в своем собственном соку. А чтобы как-то что-то сказать власти — у нас осталась только улица.

— Разве это не означает дальнейшее развязывание конфликта?

— Понимаете в чем дело… чтобы проявить себя, мы оказались вынуждены ввязаться в конфликт. Иного, кроме конфликта, сегодня принципиально не слышат. Ну нет другого способа повысить громкость, кроме конфликта.

При этом мы мучительно хватаем себя правой рукой за левую… Потому что с одной стороны мы разговариваем о массовом уличном мероприятии, с другой — пытаемся эксплуатировать свои лучшие свойства. Мы не лезем в драку, тщательно выверяем наши лозунги, чтобы не противопоставить себя как боевики боевикам. Мы в наших обращениях предлагаем договариваться.

Мы категорически протестуем против силового решения мировоззренческих конфликтов. Нам навязывают силовое решение, а мы говорим «нет», мы считаем, что так нельзя — не могут мировоззренческие вопросы решаться с помощью прокуратуры.

Вообще говоря, общество должно договориться с самим собой. Сегодня мы договариваемся с теми, кто проявился. Мы должны идти вот к этим самым православным активистам и пытаться с ними разговаривать... рискуя получить в лоб кулаком.

Но одновременно мы пытаемся донести свою мысль и до верховной власти. Верховная власть должна понимать, что такой способ ведения дел в обществе не приведет к добру. У меня есть тайная надежда, что власть уже начала потихонечку опасаться того, что самые черные силы, которые она вольно или невольно всколыхнула, могут стать неуправляемыми.

— Каким вы видите наиболее благоприятный сценарий?

— Если значительная часть общества в Новосибирске продемонстрирует, что категорически не приемлет подобного способа решения вопросов. И тогда она даст сигнал людям в других городах немножко смелее себя чувствовать.

Я уверен — то, что сегодня ощущаем мы, ощущают внутри себя достаточно широкие слои. Но не все видят для себя возможность громко об этом сказать. Все хотят чьей-то поддержки. Очень трудно быть первым. Всегда легче, если кто-то уже выскочил вперед и ты к нему присоединился. Я очень надеюсь, что Новосибирск сделает из себя ту самую точку, к которой смогут присоединиться. И тогда общественная дискуссия получит громкую вторую сторону. Пока что громко себя ведет другая сторона… религиозных экстремистов, я бы так сказал.

— То есть, вы ввязываетесь в конфликт и в ответ на лозунги в духе «Наша страна — наши правила», на требования об отставках поднимаете интеллигентное «Давайте поговорим»?

— Увы, да. Интеллигенция не может поднять лозунг «Снять митрополита Тихона». Она прекрасно понимает, что светская власть не может внедряться в дела церкви, равно как и церковь не должна внедряться в дела светской жизни. Вот мы об этом и хотим сказать: ребята, давайте будем уважать друг друга. Мы не пытаемся рулить церковью, а церковь пусть не пытается рулить светским обществом по своим церковным канонам.

Да, нам грубо говоря, предстоит как-то делить Христа. Это предмет тяжелой дискуссии. Именно в силу того, что православие оправданно считает себя значительной частью российского общества, базовой конфессией, оно имеет право (на Христа). Но в этом смысле и светское общество имеет право и на некий культурный мем, даже далеко выходящий за пределы религиозного фанатизма. На изучение и на интерпретацию библейских сюжетов как феномена культуры.

То есть, либо так, либо давайте расходиться. Мы не трогаем Христа вообще, а церковь закрывается в своих храмах и не выходит в светское общество. Я сейчас сам с собой уже в полемику вступаю. И возможно один из меня не прав. Но есть тема, о которой нужно говорить. Весь вопрос в том, чтобы соглашались говорить вместо того, чтобы «бить стекла».

Еще по теме
Умер артист Александр Ширвиндт
«Дни посещений» объявили для мумии на Алтае
Посчитан ущерб от страховых случаев героев «Мастер и Маргарита»
Бум эротических романов отмечен в России
смотреть все
Обсуждение (67)